Агрострахование как кормушка

Давно стало очевидно: едва ли не самый рискованный бизнес в России – сельское хозяйство. Причем без разницы – то ли это животноводство, то ли растениеводство. Откармливать телят, хрюшек, жеребят столько же проблемно и хлопотно, как и выращивать пшеницу, рожь, ячмень. И понятно – почему. Ни одна отрасль так не зависима от погодных и климатических условий, как село. А уж у русского климата – особая метка.

На совещании по проблемам села, которое проводил в Волгоградской области премьер-министр Дмитрий Медведев, и губернаторы, и руководители хозяйств в один голос говорили о тяжелейших потерях, которые принесли с собой засухи последних двух лет.

Но вот что любопытно. Оказалось, что в большинстве регионов руководители хозяйств и не думали страховать возможные потери от погодных рисков. По всей стране в прошлом году было застраховано лишь 20 процентов урожая. В этом – еще меньше.

На недавнем заседании правительства прозвучали удручающие цифры: в 27 регионах застраховано менее 10% площадей, в том числе в Краснодарском крае, Волгоградской, Ростовской и Тамбовской областях. В 10 регионах не заключено ни одного договора сельхозстрахования с господдержкой — это Марий-Эл, Пермский край, Владимирская, Смоленская, Ярославская области и ряд других регионов. «Безобразие, конечно», — подытожил премьер-министр Медведев.

Индифферентное отношение к важной сфере, которая поддерживает устойчивое развитие национальной экономики в целом, показательно.

Почему российские крестьяне боятся идти на решения, которые их коллеги в Европе считают обязательными и не требующими обсуждения? Тем более что погодные риски у нас куда более серьезные.

Есть вещи очевидные. Страховаться – значит, нести дополнительные расходы. Нам говорят: не каждому аграрию они по карману. Второй довод – сельскому предпринимателю трудно найти время, чтобы собирать многочисленные бумаги для судебных процессов. Надо доказать, что погода действительно была аховая, что технологию он не нарушал, что сделал все, чтобы противостоять природным напастям. А впереди еще и траты на адвокатов.

Плюс отсутствие развитой сети гидрометеонаблюдений. Но эти факторы не объясняют, почему и крупные агропромышленные хозяйства манкируют страхованием.

Вот факт. В конце сентября в адрес генпрокурора Юрия Чайки поступило письмо от главы Ассоциации агропромышленных страховщиков «Агропромстрах» Леонида Вологдина. Он обращает внимание главы надзорного ведомства на крайне напряженную ситуацию, связанную с вопросом страхования урожая сельхозкультур: «Ряд крупных страховщиков – членов Национального союза агростраховщиков, используя административный ресурс и методы недобросовестной конкурентной борьбы, все более монополизируют страховой рынок, не оставляя шансов на выживание сельскому предпринимательству». Далее Вологдин пишет, что не без участия монополистов были отозваны лицензии у страховых организаций Агропромстраха (далее следует их перечень), инициирован ряд уголовных дел против них. Топ-страховщики, по Вологдину, «непрерывно ведут дискредитацию и шельмование региональных страховщиков, обвиняя их в «схемности» страхования и даже в мошенничестве».

Эксперты соглашаются – серьезные претензии. Налицо внутрикорпоративный конфликт агростраховщиков, который, как можно предположить, сильно влияет на решимость сельских руководителей вообще связываться с системой страхования.

Однако анализ официальных данных ФСФР и Минсельхоза по «освоению» бюджетных ресурсов на 1октября 2012 года говорит, что Вологдин, сознательно или нет, но вводит публику в заблуждение:

ТОП-10 компаний по сборам в агростраховании с господдержкой за 9 месяцев 2012 г.

Основные лидеры, приведенные в таблице, и объем ресурсов, взятых ими (а год еще не закончился), достигают почти 90% всех выделенных средств. Ну и где здесь монополизм со стороны крупных страховщиков и использование административного ресурса?

Напомним, что ассоциация «Агромпромстрах» была создана в начале 1990-х годов решением Минсельхоза. Объединяет 19 мелких и средних страховых компаний. Другое отраслевое объединение — союз «Единое объединение страховщиков агропромышленного комплекса – Национальный союз агростраховщиков» (НСА), на который жалуется Вологдин, создан тоже в 2007-м и объединяет 27 компаний, в том числе крупных. Оба объединения агростраховщиков (цитируем Википедию) были «созданы для выполнения функции поддержания платежеспособности всей системы и гарантии сельскохозяйственному товаропроизводителю выплаты в случае банкротства одного из его участников». В рамках объединения устанавливаются единые стандарты страхования и оценки размера ущерба с целью упрощения процедуры страхования и выплаты страхового возмещения.

Теперь обратимся к еще одному документу, имеющему столь же прямое отношение к агрострахованию, – к результатам проверки Счетной палаты за прошлый год.

Аудит, проведенный в ряде регионов страны, выявил, что бюджетные средства, которые правительство каждый год выделяет на компенсацию сельхозпроизводителям затрат по страхованию урожая, используются (напишем пока корректно) — не по назначению.

Так, только в прошлом году государство выделило на эти цели 5 миллиардов рублей, в этом году — уже 6 миллиардов. Так вот, по заключению аудиторов, значительная часть этих средств уходит в карманы третьих лиц, которые искусно присосались к системе страховых выплат.

Каким образом работает механизм присваивания бюджетных средств?

Рассказывает вице-президент Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России (АККОР) Алексей Линецкий.

— Как правило, используется схема, при которой полученная от государства субсидия делится в итоге между страховщиком и компанией, которая только по формальным признакам может считаться фермерской. Выглядит она следующим образом: договор заключается между страховщиком и компанией, которая зарегистрирована как сельхозпредприятие. При этом сумму взноса, скажем, 1 млн руб., нередко дает в долг сам же страховщик. Впоследствии ее, конечно, возвращают. После оформления оплаты полиса государство возмещает сельхозпроизводителю затраты на страховку в размере 50%. И эту сумму в 500 тыс. руб. страховщик и липовый сельхозтоваропроизводитель делят между собой.

«Сразу понятно, — подчеркивает вице-президент АККОР, — что это «липа» и никто не собирается ничего выплачивать, так же как никто не планирует предъявлять какие-либо претензии. Например, для южного региона прописываются риски цунами или выпадения снега, то есть те страховые случаи, которые заведомо невозможны».

По словам Алексея Линецкого, без участия коррумпированного менеджмента страховщиков в таком деле не обойтись: «Страхуется посев, которого нет, затем происходит имитация страхового случая и страховая компания выплачивает значительную сумму сельхозтоваропроизводителю, который на самом деле ничего не производил. И эти деньги также распределяются между менеджментом страховой компании и мошенником-сельхозтоваропроизводителем».

Используются и другие, но весьма схожие по конечному результату схемы. Страховая компания, например, привлекает третье лицо, та вносит за страхователя страховую премию. При этом обязательства страхователя по возврату сумм страховых премий оформляются соответствующим договором займа. Такую схему, например, использовала красноярская страховая компания «Куранты» (член, к слову сказать, Агропромстраха). Страховые выплаты при этом осуществлялись векселями. А страховая компания «Поддержка. Иркутск» (входит в ту же ассоциацию) страховое возмещение начисляла на счета некоей компании «АПК-Инвест», которая вообще не являлась участником страховых отношений.

На выходе же и в том, и в другом, и в третьем вариантах – пропажа и присвоение бюджетных денег, и ни разу во всех выявленных случаях не было универсального крупного страховщика — только члены Агропромстраха, отмечают эксперты.

Глава Национального союза агростраховщиков Корней Биждов поясняет: «Не следует забывать, что на нашем рынке исторически присутствовали агростраховщики, основной смысл деятельности которых – освоение средств господдержки. И притом что реальной страховой защиты там нет, получается, что «схемные» страховщики «платят» почти всегда, ведь такие выплаты не являются действительно страховыми, а являются частью схемы по незаконному присвоению бюджетных средств. У «схематозников» практически не бывает проблем и судебных разбирательств с аграриями. Отказы в выплатах, как правило, касаются только страховых компаний, занимающихся реальным страхованием и в большинстве случаев (70%) связаны с грубейшими нарушениями агротехнологий. При этом статистика судебных решений показывает, что решения в пользу страховщиков принимаются примерно в половине случаев».

Любопытно, что Счетная палата делала свои критические выводы по итогам проверок и в 2004-м, и в 2007-м, и в 2008 годах. И вот в 2012-м – та же история. Вот только правительство с маниакальным упорством продолжает «талдычить» про поддержку агропроизводителей. Да и все эксперты уже устали повторять – нет никакой эффективности этой поддержки.

Счетная палата опубликовала недавно результаты проверки эффективности использования госсредств, выделенных в 2011 году и в истекшем периоде 2012 года на мероприятия по господдержке сельскохозяйственного страхования. И снова – куча нарушений. Главный вывод: разработанная Минсельхозом методика, определяющая единую тарифную политику в сельскохозяйственном страховании, не учитывает региональные особенности при ведении сельскохозяйственного производства.
В итоге, в 25 субъектах Российской Федерации по 1434 договорам страхования урожая озимых сельскохозяйственных культур посева 2011 года сельхозпроизводителями не выплачены субсидии на сумму 560,9 млн рублей. При этом в результате межведомственной несогласованности проблема возмещения расходов страхователей по уплате страховой премии до настоящего времени не решена. Это вызывает недоверие к системе сельскохозяйственного страхования в целом, прежде всего, со стороны сельскохозяйственных товаропроизводителей.
По утверждению аудиторов, имеющаяся правовая неопределенность в трактовке правил страхования создает условия для недобросовестных действий страховщиков и коррупционные риски.

Короче, та же полукриминальная песня. Получается, что способов эффективной борьбы с агростраховым мошенничеством так и не нашли?

Но тогда резонный вопрос: почему не нашли? Плохо ищут?

Если из года в год повторяется одна и та же картина, то по законам логики корень зла кроется в самой системе. Она, получается, воспроизводит и провоцирует одни и те же коррупционные соблазны. И она же в свою очередь отворачивает от системы страхования сельских предпринимателей, которые не хотят связываться с мошенническими схемами.

Возможно ли в таком случае хоть какое-то эффективное решение? Чиновники и депутаты ищут его в бумаготворчестве. Сколько копий было сломано в битве за принятие очередного закона о государственной поддержке в сфере сельскохозяйственного страхования! С января этого года рынок агрострахования живет по условиям нового закона № 260. Проблем с его вводом не убавилось, наоборот, они растут, как снежный ком. Ретивые аналитики опять строчат к нему все новые дополнения и изменения.

По мнению эксперта Сергея Ищенко, «ничего радикально изменить не удастся, если сохранить действующую систему страхования с господдержкой». По его убеждению, помогать надо не страховщику, а крестьянину. Но через систему определенных и прямо прописанных страховых стимулов. В частности, условием выделения дотации на топливо, на семенной материал поставить наличие страхования. Такие варианты «обеспечительного страхования» применяются в большинстве европейских стран. «И странно, почему мы идем упорно своим путем, который год от года не дает ожидаемого результата», — удивляется эксперт. И эту точку зрения поддерживают многие страховщики и сельхозтоваропроизводители.

Надо признать, что понимание сути проблемы так и не приходит в начальствующие головы. На том же совещании в Волгограде премьер-министр Дмитрий Медведев заявил по итогам дискуссии: «Скорее всего, мы дойдем до такой ситуации, когда и кредитные договоры не будут заключаться, если нет договора агрострахования, точно так же как сейчас невозможно в целом ряде случаев, например, заключить договор ипотечного кредитования, если не застраховано жилье. То есть нам к этому нужно готовиться. И нужно прийти именно к этой модели: когда и страховать выгодно, и возмещение получаешь, и в то же время кредиты уже даются в случае, когда есть нормальная ситуация с договором агрострахования».

Так это же старое предложение, и о нем много говорили в преддверии принятия нынешнего закона о господдержке. Только вот получилось как всегда.

Лед тронулся, господа присяжные заседатели! — хотелось бы радостно поаплодировать прозрению премьера. И воскликнули бы, отмечают эксперты рынка, если бы не знали, что при поддержке правительства и лоббистов от того же Агропромстраха был принят упомянутый выше закон «О государственной поддержке в сфере сельскохозяйственного страхования», согласно которому сельхозпроизводитель будет оплачивать лишь половину страховой премии, а оставшуюся часть в качестве бюджетной субсидии получит страховщик.

Этот закон вообще – особая песня. Лоббировали его активно представили Минсельхоза и Агропромстраха, говорят эксперты. Их выразителем в Госдуме выступил глава комитета по селу Валентин Денисов.

Представители Минсельхоза прогнозировали, что принятие закона позволит снизить стоимость страхования, увеличить долю застрахованных площадей с 20% до 50–70% и сократить расходы федерального бюджета на компенсацию ущерба в случае чрезвычайных ситуаций. Вышло, как всегда, с точностью до наоборот.

Государство в 2012-м не снизило, а увеличило уровень господдержки с 5 до 6 миллиардов. Как пишет газета «Коммерсант», «по планам Минсельхоза доля посевной площади застрахованных культур в 2012 году должна была достигнуть 40%. Однако реальное значение показателя за девять месяцев 2012 года составило 19,9%. Получается, что по сравнению с 2011 годом, когда в России было застраховано 20% земель, с точки зрения охвата аграриев страхованием ничего не изменилось».

И не могло измениться, говорят эксперты! Ведь задумка была следующая: государство выделяет аграриям на страхование 6 миллиардов. Но на первый взнос они, тем не менее, должны найти ту же сумму. Найдут ли? «Не факт, — считает глава Ассоциации крестьянских и фермерских хозяйств (АККОР), сенатор Владимир Плотников. — Не страховались при 100 процентах, не станут и при 50».

Так и вышло. Глава АККОР считает, что «следует подумать насчет величины господдержки». Опять двадцать пять.

У премьер-министра Дмитрия Медведева на этот счет прямо противоположное мнение: не нужно постоянно «уповать на помощь федерального бюджета». И прав в этом заочном споре скорее премьер-министр. Дело в том, что ежегодная реальная потребность в субсидировании страхования, по оценкам экспертов, составляет 55 миллиардов рублей. Как ни суди и ни ряди, выделяемые 6 миллиардов – все равно тришкин кафтан, на всех не хватит. Но парадокс в том, что и предыдущие 5 миллиардов, и нынешние 6 до крестьян не дошли. Агропроизводители либо вовсе не страхуют риски (по описанным выше причинам), либо эти бюджетные средства распределяются по серым схемам и служат скорее средством личного обогащения конкретных лиц, чем инструментом покрытия реальных рисков.

А вот выплаты, по данным ФСФР и Минсельхоза, стали еще меньше, и естественно, что аграрии не хотят тратить деньги, понимая, что выплаты становятся все меньше.

По мнению представителя страховой компании, одного из активных игроков агропромышленного страхования, «мы опять продлеваем жизнь крайне неэффективной системе господдержки, которая приведет только к распылению бюджетных средств и появлению новых серых схем».

Более того, с вступлением в силу закона об агростраховании с господдержкой выявится еще одна проблема – умышленное вредительство. Поскольку выплата предусматривается лишь при достижении отклонения от средней 5-летней урожайности свыше 30%, крестьянин, у которого погибло, к примеру, лишь 25%, будет всеми правдами и неправдами вредить самому себе, добиваясь отклонения в 30%.

По мнению экспертов, миллиардам средств, выделяемых из бюджета на страховое покрытие, можно и нужно найти более разумное применение. В частности, направлять их в накопительный Фонд катастроф, при этом утвердить требования к страховому покрытию. Автоматически уйдут «схемы», государство не будет распылять госсредства на уровне страховых компаний. А Фонд катастроф будет расходоваться при территориальных проявлениях опасных природных явлений с распределением ответственности между страховой компанией и государственным Фондом катастроф по принципу взаимного контроля.

То есть на самом деле эффективные антикоррупционные механизмы есть. Как отмечают многие эксперты, пришло время их не только осмыслить и выработать, но и предложить на уровне государственных решений, иначе господин Вологдин будет и дальше писать письма господину Чайке о несправедливо отозванных лицензиях и незаконно арестованных членах Агропромстраха, не понимая, что именно та система, которую он так рьяно отстаивает, и провоцирует многочисленные соблазны, которые в свою очередь приводят к возбуждению уголовных дел и к отзыву лицензий. Ведь ассоциация «Агропромстрах» как раз и создавалась под распределительную бюджетную модель, к которой с такой охотой подвизаются мошенники от агростраха, утверждают эксперты.

Согласно источникам в Министерстве сельского хозяйства, результаты по обоим союзам – и по НСА, и по Агропромстраху вполне сравнимые. По количеству заключенных договоров, застрахованных хозяйств, страховых сборов и начисленных и осуществленных страховых выплат союзы показывают примерно одинаковые показатели.

Однако дьявол, как известно, в мелочах. Попробуем взглянуть на имеющиеся предварительные цифры по агрострахованию более подробно.

На данный момент с союзом «Агропромстрах» заключили договоры страхования около 3 тыс. хозяйств, с НСА – около 2,7 тыс. При этом премий собрано 3,2 млрд (Агропромстрах) и 3,4 млрд (НСА) соответственно. Получается, что условная средняя «стоимость» одного договора составила у Агропромстраха около 1,1 млн рублей и 1,3 млн рублей у НСА. А теперь – внимание – считаем условную среднюю выплату по 1 договору. Получаем – по Агропромстраху – около 220 млн выплат на 200 с небольшим договоров – получаем те же искомые 1,1 млн. То есть сколько собрали – четко столько же и выплатили. Иными словами, говорят эксперты, – схема в чистом виде. Цифры, конечно, еще могут измениться, «липовые» убытки добавятся, но пропорция останется той же… Кстати, условная средняя цифра по стоимости убытка на договор НСА составит, по разным подсчетам, 1,8 – 2 млн руб., что означает, что агрострахование с господдержкой снова оказалось для «белых» компаний убыточным, но такова суть их страхования – платить при наступлении убытков.

Это наглядно показывает и анализ официальных данных ФСФР, приведенных в таблице в начале статьи. По состоянию на 1 октября этого года, то есть только за три квартала, уровень выплат компаний, входящих в Агропромстрах, составил 27% от сборов. В то же время уровень выплат компаний, входящих в первую десятку и являющихся членами НСА, уже превысил 62%. И это притом что год еще не завершен, и значительная часть убытков находится в стадии урегулирования.

Надо обратить внимание еще на одну немаловажную особенность сведений, приведенных в данной таблице. В рамках НСА большая часть господдержки приходится на три компании, одновременно входящие и в Агропромстрах. А если проанализировать указанные в таблице цифры без их учета, то картина получится совершенно иная, и явно не в пользу Агропромстраха.

Вообще отчаянные попытки перевести существующие проблемы на якобы действия недоброжелателей в форме недобросовестной конкурентной борьбы – типичны для тех компаний, в портфеле которых много сомнительных договоров, считает глава НСА Корней Биждов. Он, кстати, считает, что с принятием закона о господдержке агрострахования необходимо создать единое общероссийское объединения страховщиков, которое взяло бы на себя ответственность за поведение всех участников рынка и выработку единых правил игры. К сожалению, единого мнения ни у страховых компаний, ни у государственных чиновников по этому вопросу пока нет, а зря, ведь унифицированные подходы, правила, тарифы позволили бы аграриям выбирать страховщиков по качеству обслуживания, ясным и понятным критериям, не гонясь за дешевизной полиса.

Но это все лишь тенденции. Пока же уровень доверия аграриев к системе агрострахования остается низким, и в стране продолжают процветать коррупционные схемы разворовывания бюджетных средств через мелкие и региональные страховые компании. Что по этому поводу можно еще добавить, если сам министр сельского хозяйства Федоров охарактеризовал действовавшую систему сельхозстрахования «зачастую как фиктивную, позволяющую недобросовестным участникам расхищать средства федерального бюджета».

Но, впрочем, показательней другое свидетельство, о котором говорилось на правительственном заседании — в некоторых регионах летом этого года не было застраховано ни одного гектара посевных площадей. И это несмотря на государственную поддержку! Можно ли придумать более убедительное подтверждение абсолютной неэффективности сложившейся системы агрострахования и необходимости искать новые кардинальные решения?

P.S.

На минувшей неделе Минсельхоз сообщил, что создаст рабочую группу по страхованию. Она займется устранением замечаний Счетной палаты по итогам проверки в области господдержки агрострахования. В группу войдут представители министерства, страховых компаний и их объединений, Федерального агентства по господдержке страхования в сфере агропромышленного производства (ФАГПСАП).

И еще новость. Федеральная служба по финансовым рынкам ужесточает контроль над страховым рынком: за девять месяцев ведомство провело более 14 тыс. контрольно-надзорных мероприятий — на 11% больше, чем в прошлом году.

Чиновники, как видим, без дела не останутся. Устранить замечания (оставим за скобками корявости стиля) – дело, конечно, благое. Увеличится, не стоит сомневаться, и количество бюрократических предписаний. Но все закончится, вероятно, как обычно, – набором слов и отчетов. Хотя это уже тема для другой статьи и другого исследования.

10.12.12 Росбалт rosbalt.ru