Ахиллесова пята российских страховщиков

На российском рынке перестрахования штиль: крупные страховщики предпочитают западные площадки, а мелкие и средние вообще экономят. Клиентам это ничего хорошего не сулит.

Когда 11 июня 2010 года на производственном комплексе «Конкордия» в Калининградской области произошел пожар, это казалось событием невероятным. Крупнейшее в стране предприятие по производству готовых изделий и полуфабрикатов из мяса, входящее в холдинг «Мираторг», было практически новое – введено в эксплуатацию в конце 2008-го. Завод не имел аналогов в России по уровню организации производственных процессов, стандартам санитарно-гигиенической безопасности и применяемым технологиям. Здесь работало пять современных линий для производства более ста видов продукции.
Казалось бы, и с противопожарными устройствами здесь должно быть все в порядке. Тем не менее, ЧП произошло. Огонь полностью уничтожил производственный корпус, находившееся в нем оборудование и товарные запасы. Как выяснилось, причиной возгорания стал аварийный режим работы электрооборудования.
Последствия пожара оказались катастрофическими. Для определения размера ущерба Страховой дом ВСК – страховщик предприятия – привлек одну из наиболее авторитетных компаний – «Канингэм Линдсэй Раша». По ее оценке, ущерб превысил 2,8 млрд рублей, в том числе по зданию – 858 млн рублей, по оборудованию – 1,071 млрд рублей, по товарным запасам – 142 млн рублей. Кроме того, убытки в связи с перерывом в производстве были оценены в 680 млн рублей. По счастью, практически все риски предприятия были застрахованы в полном объеме: здания, оборудование, мебель, инвентарь, оргтехника, товарно-материальные ценности и даже потери от перерыва в хозяйственной деятельности сроком до 12 месяцев. Общая страховая сумма по договору с ВСК превышала 3 млрд рублей.
Этот убыток признан одним из крупнейших в истории страхования АПК. Покрыть всю сумму даже такому крупному страховщику, как ВСК, было бы достаточно сложно, если бы не договор перестрахования. Как сообщили «Ф.» в ВСК, на собственном удержании компания оставила только 64 млн рублей плюс расходы на восстановление перестраховочных лимитов – еще 160 млн рублей. Основная часть ответственности была передана по договорам облигаторного перестрахования лидерам зарубежного и отечественного рынков. В синдикат перестраховщиков вошли такие компании, как Swiss Re, Hannover Re, SCOR, Partner, Sirius, GIC of India, Polish Re, Milli Re, Sava Re, Liberty, «Капитал Перестрахование», «Русское перестраховочное общество», «Энергогарант», «Гефест», «Прогресс-гарант», «Юнити Ре», «Ресо-гарантия», «Югория», «Транссиб Ре» и «Сургутнефтегаз».
Из российских перестраховщиков самая крупная доля в убытке была у «Капитал Перестрахования». Как сообщил «Ф.» первый заместитель гендиректора «Капитал Перестрахования» Александр Королев, компания уже возместила ВСК свыше 198 млн рублей, а в целом по итогам двух траншей «Конкордия» получила от ВСК около 2 млрд рублей возмещения. Эти средства холдинг уже использует для восстановления производства.
Полноценное страховое покрытие спасло предприятие от серьезных убытков, а грамотная перестраховочная защита позволила страховой компании в срок выполнить обязательства без ущерба своему финансовому состоянию. Цепочка рисков не оборвалась.
Впрочем, такие истории скорее исключение, чем правило. Западные перестраховочные площадки доступны только лидерам рынка, а внутренний российский рынок за прошедшее десятилетие так и не успел сформироваться. Он – настоящая ахиллесова пята наших страховщиков. Его объемы несопоставимы с западными рынками. Он слаб, недокапитализирован и непрозрачен.

Траектории падения. Вот уже несколько лет российский рынок входящего перестрахования не­уклонно сжимается. Собственно, этот процесс начался задолго до кризиса – с того момента, как Росстрахнадзор начал борьбу со схемами. Если в 2005 году перестраховочные премии, полученные российскими компаниями, превышали 96 млрд рублей, то к 2008‑му они сократились почти вдвое – до 53,5 млрд. Дополнительное ускорение негативному процессу придал кризис. В 2009-м и в 2010-м рынок потерял по 20%, оставив от прежних объемов 35 млрд рублей. «Тенденция здесь очевидна. Финансовый кризис стал катализатором всех негативных процессов. Тот, кто вел опасную политику, сейчас испытывает серьезные проблемы – или уже ушел с рынка, или уйдет в ближайшее время», – считает начальник управления входящего облигаторного перестрахования «Ингосстраха» Игорь Алексеев.
Не изменился тренд и в первом квартале текущего года. По данным Росстрахнадзора, несмотря на уверенный рост большинства сегментов, объемы входящего перестрахования продолжают сокращаться. За первые три месяца спад составил почти 12% по сравнению с тем же периодом прошлого года.
Причин для продолжающегося падения хватает. Прежде всего, уменьшается число прямых страховщиков. За два последних года Росстрахнадзор отозвал более 200 лицензий. Между тем, именно мелкие и средние компании передавали свои риски отечественным перестраховщикам.
По мнению ведущего аналитика Standard & Poor’s по финансовым институтам страхования Виктора Никольского, сказалась также отмена в 2010 году страхования ответственности по госконтрактам. Между тем, именно эти договоры отдавались в перестрахование на внутреннем рынке и составляли его существенную долю. Кроме того, в преддверии повышения уставного капитала (а перестраховщики с начала 2012 года должны нарастить свой капитал до 480 млн рублей) идет процесс консолидации. В этом году компания «Находка Ре» объединяется с компанией «Тит», «Восточная перестраховочная компания» – с «Мегаполисом», «Мегарусс Ре» сливается с «Мегарусс Д». И процесс, скорее всего, продолжится. По данным Росстрахнадзора, в конце первого квартала из 169 компаний, имеющих лицензию на перестрахование, только 65 соответствовали новым требованиям к уставному капиталу. 104 компаниям в совокупности не хватает 27,8 млрд рублей. Так что, возможно, кто-то из этого списка будет искать варианты объединения с более сильными игроками. Но особенно рассчитывать на это не стоит. «Подобные сделки будут единичными. Скорее всего, основная часть компаний к концу года будет массово сдавать лицензии на перестрахование», – считает Виктор Никольский.

Черный квадрат. Сегмент перестрахования считается наиболее непрозрачным бизнесом. «Рынок сжимается в основном за счет продолжающегося ухода из перестрахования схем. Это иллюстрируется, в частности, тем, что абсолютная величина оплаченных перестраховочных убытков на протяжении нескольких лет остается примерно одинаковой», – убежден заместитель генерального директора «Юнити Ре» Дмитрий Гармаш. По его оценкам, количество игроков стабильно снижается на 20–25% в год, тем не менее, назвать перестрахование абсолютно прозрачным бизнесом пока нельзя. «По разным оценкам, доля схем в объеме рынка все еще остается высокой – 40–50%», – говорит он.
Примечательно и то, что все большую роль на рынке играют крупные универсальные компании, а не специализированные перестраховщики. Все крупные игроки имеют надежную облигаторную защиту. Емкость этой защиты достаточно высока. Она позволяет крупным компаниям перестраховывать до 90% всех рисков, находящихся в страховом портфеле. По итогам прошлого года в топ-10 по входящему перестрахованию вошли только две специализированные перестраховочные компании – «Юнити Ре» и «Москва Ре». По оценкам S&P, доля специализированных компаний составляет порядка 20–25% от всей входящей премии.

По пути демпинга. Еще больше ситуацию ухудшает снижение цен. В кризис демпинг стал главным оружием страховщиков в конкурентной борьбе. «Мы много работаем в регионах и видим, что тенденция к усилению демпинга сохраняется. Причем она касается всех линий бизнеса, за исключением тех, где ценообразование почти полностью определяется западным рынком», – считает директор по андеррайтингу и перестрахованию «Согаза» Дмитрий Талаев. По оценкам «Согаза», за последние пять лет тарифы по страхованию имущества снизились на 40–50%. Очень сильное падение произошло по страхованию рисков ответственности, атомных рисков – здесь цены упали на 40–60%. Еще более печальную статистику приводят эксперты «Капитал Перестрахования». По их оценкам, за последние три года практически вдвое снизились тарифы по имущественному перестрахованию, по перестрахованию грузов. «Реальный комбинированный коэффициент рыночных компаний уже близок к 100%. А это говорит о том, что снижение тарифов в последний год применялось очень широко. Зарубежные тарифы по некоторым рискам, которые мы получаем в перестрахование, – к примеру, из Азии или Южной Америки, – в несколько раз превышают российские по тем же рискам в регионах», – уточняет Александр Королев.
Чем чревата подобная практика – очевидно. Она способна привести и страховщиков, и перестраховщиков к настоящему коллапсу. Последствия демпинга не так опасны для более инерционных видов – таких, как автострахование или страхование от несчастного случая. Наиболее рискованна такая политика для страхования имущества, строительно-монтажных рисков с огромными лимитами. Постоянная практика недотарифицирования не позволит перестраховщику создать необходимые резервы и при первом же серьезном страховом случае может нанести ощутимый урон финансовому благополучию компании.
Надо учесть, что частота крупных страховых случаев за годы кризиса резко возросла. По словам Игоря Алексеева, в связи с ростом убыточности в перестраховании отдельные сегменты бизнеса становятся менее прибыльными. «В прошлом году был ряд серьезных убытков в энергетике, в имущественном страховании и в сельхозстраховании – в условиях ценовых войн все это в большей степени ударяет по рынку перестрахования», – считает он.
«Тарифы подкатились к психологически предельным отметкам, ниже которых перестрахование становится для большинства компаний фактически бесплатным, не несущим вообще никакой экономики. В отличие от мирового рынка, где страховой цикл «работает» стабильно, в России его нет совсем», – убежден Дмитрий Гармаш.

Риски уходят за рубеж. Слабость и недокапитализированность – настоящий порочный круг для российских перестраховщиков. Рынок не развивается, потому что ему не передают достаточный объем премий. Но крупные игроки не рискуют перестраховывать в России серьезные риски – для этого не хватает не только капитализации, но и необходимых рейтингов. Да и надежность перестраховочных компаний под большим вопросом. «Нет уверенности, что вовремя получишь деньги в момент наступления страхового случая. Во всяком случае, мы с такой ситуацией в этом году сталкивались неоднократно. Ряд российских перестраховщиков не платят вовремя по своим обязательствам, поэтому мы серьезно сократили свой секьюрити-лист», – заявил «Ф.» Дмитрий Талаев. Компания еще в 2009 году секвестировал список российских партнеров по перестрахованию и еще больше подрезал его в 2010‑м. «Сейчас «Согаз» работает лишь с ограниченным кругом российских компаний, имеющих лицензию на перестрахование: это «Ингосстрах», «Росно», «Ресо-гарантия», «Альянс», «Энергогарант». Из специализированных перестраховщиков в круг наших партнеров входит «Юнити Ре», «Москва Ре» и Российское перестраховочное общество», – сообщил «Ф.» Дмитрий Талаев. Большинство рисков компания размещает на западных площадках – особенно когда требуется рейтинг перестрахования и речь идет о высокостоимостных, технически сложных объектах.
Так же поступают и другие крупные страховщики. Российским компаниям они предпочитают крупных международных перестраховщиков с высоким рейтингом. Из 87,5 млрд рублей перестраховочной премии почти 54 млрд рублей «ушли» в прошлом году на западные рынки. И в этом нет ничего удивительного. «После финансового кризиса страховые и перестраховочные компании, которые защищают свои портфели, стали уделять основное внимание вопросам безопасности размещения – они хотят в случае убытков получить гарантированное возмещение. Основным индикатором стали рейтинги. Поскольку российский рынок в целом не имеет рейтинга, а рейтинги отдельных компаний недостаточны для того, чтобы говорить о себе как о перестраховщике высокой надежности, страховщики искали более качественную защиту и уходили на международные рынки – к перестраховщикам с высоким уровнем надежности», – поясняет Игорь Алексеев.

Опасная экономия. «Страховщики экономят на перестраховании – это очевидно» – так прокомментировал ситуацию на рынке по итогам первого квартала глава Росстрахнадзора Александр Коваль. В кризис все больше рисков компании оставляют на собственном удержании. Мелкие – из-за нехватки средств и недоступности западных площадок, крупные – из-за недоверия к российским перестраховщикам. Например, «Согаз» может оставить на собственном удержании риски по страхованию ответственности владельцев опасных предприятий объемом до 1 млрд рублей. В «Ингосстрахе» объем собственного удержания зависит от вида страхования. Скажем, для огневого страхования эта сумма, по словам Игоря Алексеева, колеблется от 2 млн до 5 млн евро, по морским программа – $2,5–3 млн. Этот объем в отдельных случаях может достигать $15 млн. «Собственное удержание растет, потому что у крупных компаний есть для этого ресурсы, у них большой объем сборов. Но никто из крупных игроков не будет блефовать и удерживать больше, чем может. Все понимают, чем это грозит. К выбору лимитов по собственному удержанию относятся очень ответственно. Плюс к этому вся финансовая отчетность крупных компаний проходит внешний аудит. Поэтому авантюризма здесь быть не может», – убежден Игорь Алексеев.
Другое дело мелкие и средние компании – для них «экономия» на перестраховании может обернуться финансовым крахом. «Кому-то может повезти, а кому-то нет. Возьмите «Инногарант»: компания страховала ответственность «Капитал тура» с лимитами на 100 млн рублей, но этот риск не был перестрахован. Теперь за это расплачиваются и туроператор, и страховщик, и их клиенты», – говорит Игорь Алексеев.
Чтобы не позволить компаниям с недостаточной капитализацией брать на себя излишние риски и неоправданно увеличивать собственное удержание, регулятор выступил с инициативой ограничить для страховщиков лимиты по собственному удержанию рисков. В конце января в Госдуму был внесен законопроект с предложением об ограничении страховой суммы по договору страхования до 10% от собственных средств страховщика, а совокупной страховой суммы по любым пяти договорам – до 30%. Все, что сверх этих лимитов, страховщикам предлагалось передавать в перестрахование. Однако законопроект вызвал массу споров и в итоге был отозван. Но Виктор Никольский считает, что такой закон умерил бы аппетиты к рискам у недостаточно надежных игроков. Тем более, что большинство крупных перестраховщиков, по оценкам S&P, давно придерживаются данной стратегии и не берут на собственное удержание более 10% от собственных средств.

В сторону СНГ. Ответ на вопрос о необходимости собственного российского рынка перестрахования вроде бы не выглядит однозначным. Кажется вполне возможным и дальше продолжать практику обращений к проверенным западным компаниям с достаточным капиталом, надежным рейтингом и вековой историей. Однако большинство экспертов, да и сами страховщики, убеждены: такой рынок России нужен. Дело в том, что далеко не все российские риски можно перестраховывать на Западе. Есть такие, для которых недоступны западные перестраховочные рынки. Например, некоторые виды ответственности, финансовые, предпринимательские риски, риски атомной отрасли. Все они пока что перестраховываются в России.
Интересен российский рынок и для наших ближайших соседей – страховщиков из зоны СНГ. По данным S&P, доля зарубежных рисков в совокупном объеме премий по входящему перестрахованию составляет около 25%. Основная часть, по словам Виктора Никольского, приходит из стран СНГ – прежде всего, Казахстана и Украины.
В этом году Украина отменила ограничения для российских перестраховщиков, так что можно ожидать увеличения потока премий из этой страны. К тому же, по мнению Дмитрия Талаева, работать в странах СНГ проще – все-таки еще не до конца утрачены экономические и культурные связи. Нашим компаниям хорошо понятны эти риски, ближе и понятнее способы хозяйственной деятельности в этих странах, знакомы особенности и специфика рисков, многие из которых – техническое наследие бывшего Советского Союза.
Из дальнего зарубежья, по мнению Александра Королева, привлекательны регионы Юго-Восточной Азии, латиноамериканские страны. «Российские брокеры стали активнее работать с этими регионами. «Малакут» недавно открыл офисы на Ближнем Востоке, в Южной Америке. Так что поток премий оттуда постоянно растет», – уточняет Александр Королев. По его словам, эти риски хоть и не первоклассные, но вполне приемлемого качества, финансовые результаты по этим регионам удовлетворительные.
Главная опасность в том, чтобы российский рынок не превратился в анклав, где за демпинговые цены будут перестраховывать сомнительные риски, которые не принимают лидеры мировой индустрии перестрахования. «Российский рынок перестрахования нужен. Для него есть определенные ниши, есть риски, с которыми нет смысла обращаться на Запад – в силу небольших лимитов или в силу нашей российской специфики. Но сам рынок должен быть другим. Он должен быть очищен от ряда компаний – финансово неустойчивых, вовлеченных в некие перестраховочные схемы. Это должен быть надежный рынок, принимающий качественные и адекватно тарифицированные риски», – считает Дмитрий Талаев.
Если же российский перестраховочный рынок видит свое будущее в том, чтобы принимать сомнительные риски за меньшую цену, то это тупиковый путь. Он, в конце концов, приведет к исчезновению и компаний, и самого рынка.

27.05.2011 Финанс